Обсуждение стихов – 4 декабря 2007.
Текст в Word


***

Дело в бесценке, когда станут мысли пусты,
Скажем, зависло молчанье, разводят мосты.
Господи, все это Ты. Вечен бой, страшен тыл.
Огненный слог или кофе на кухне остыл?
Что предыстории тем, кто себя не узнал?
жаль полу-старт послесловий не полуфинал.
Сны сумасбродны, но в них так спокоен мой взгляд.
- Кто там над пропастью, бес?
- Две фигуры стоят.
Думают молча, что каждый решит себе сам,
В бездну упасть или в танце лететь к небесам,
Что Бог вне зоны, что в тучах мерещится лик.
- Кто им сегодня играет, Шопен или Григ?
Миг, и в реальность кидаюсь я: в мире больном
Стол, старый кот, стая черных ворон за окном…


***

Одинокую поступь души
Перепутать нельзя с фейерверком
Страсти. Памятник этим проверкам
Строят люди на кладбище лжи,
Где под плиточкой льда неуют
И нет солнца. В тоске неименной
Был разодран свирепой гиеной
На рассвете мой белый верблюд…


***

Невыносима череда
Ударов. В сердце вызвав лед,
Вздохну о том, что никогда
Во мне уже не оживет.
Так, расставаясь не спеша,
Шепнув себе: «Теперь не грезь»,
С любовью улетит душа
Моя, а я останусь здесь.


***

Ветер, в песню вплетаясь, тихонько звучи,
Сколько мыслей и лет мы с тобой пролистали?
На земных наковальнях куются мечи,
И слепцы - воспевают сияние стали.
Пусть наука терпенья скупа и мудра,
И является вера в обличье нелепом,
И творят беззаветно миры мастера
На едином дыханье, ведомые небом.
Ветер, вой, видишь, женщина та, что с утра
Сможет мне прошептать: «Боль могли бы отпеть мы,
Отчего же пророчат нам пламя костра?»
И услышать в ответ: «Оттого, что мы ведьмы,
Нас сожгут. Луч последней надежды погас.
Нет спасенья, но ты не желай горя людям.
Пусть же судят, придумав, что не было нас.
Это было не раз. Ты же знаешь, мы будем».
А пока она просто идет по пути,
Эта женщина. Я напеваю в метели:
Дай мне, ветер, пожалуйста, мимо пройти.
Почему же смеясь ей кричу – ПОЛЕТЕЛИ,
Говорю - нам великие силы даны,
Что зима, как она - холодна и невинна,
Что прекрасны на Лысой горе колдуны
И вкусны чародейские сладкие вина…
Лгу легко, там, где речи обычно пусты,
Нет грез краше, и так совершаются кражи.
Ветер, знаю, на Лысой горе только ты
и твои миражи.
Пощади души наши.


***

Д.Н.

Нахмурились тучи, но строчка предельно проста,
На Невском туманы, когда же появится та
Воздушность и легкость, исчезнет холодный в лицо вой.
Разводят мосты, и уставшие шепчут уста.
Тучков, Биржевой, Благовещенский... гул на Дворцовой.
Что стрелки часов? Дней унылых идет череда.
Три века и летняя ночь безнадежно седа,
Знать, не на что красить богам, приносящим дары ли
Дождями. Ты знаешь, что душит вода иногда
И что лебедей от людей на Крестовском закрыли.
От этого светится взгляд неподдельной тоской.
Когда в серебристой «сонате» летишь по Тверской,
Скажи: «Как Москва хороша, Питер был не по мне. Я
Сильнее. Краснея, себя обманув, успокой,
Что все это тренинг, чтоб были глаза зеленее.


***

О, расстояния – нерастворимые.
Мне ли с утра небо синее хмурится?
Может быть, в поисках старого Рима я
Снова гуляю по питерским улицам.
Тихо шепчу, что нет света и крова нам.
Ты на прощание боль мою выстони.
Зная, что в море одном заколдованном
Два корабля ищут разные пристани.
Юнгами неба страницы листаем мы.
С ветром забвения, с долей иронии.
Необитаемы, необретаемы
Наши созвездия потусторонние.
Таем мы…


***

Вне мира, вне времени, света и зала
С мелодией в паре душа ускользала,
Устав от холодной зимы,
От жара и снов, и заоблачной пыли.
А боги смеялись и, видимо, были,
Когда их придумали мы.
И, сидя на лунном сверкающем блюде,
Они рассуждали о том, есть ли люди.


Продолжение чужой сказки

Королева любила пажа,
Он был славным, прекрасным и милым,
А поэта она не любила,
Но пыталась разжечь в нем пожар…

О. Краузе

Странный шепот. Невнятный ответ,
С кораблей не доносятся вести.
Исчезают и паж, и поэт
В одночасье, как будто бы вместе.
Но не плачет она – госпожа.
Так мгновенья сплетаются в Леты.
В шумном зале встречает пажа
Королева, узнав в нем поэта.
И потом в светлый час, при луне,
Шепчет (речи исполнены неги):
«Ты в двух лицах являлся ко мне.
Почему не остался навеки?
А тогда я была хороша:
Откровенна, изящна, здорова…»
Он уходит, ей кинув три слова:
«КОРОЛЕВА ЛЮБИЛА ПАЖА»


***

Ладони протянуть
В дожди, пусть мир нелеп.
И то немудрено, что ввысь стремится стих.
И в муть размыта суть,
В нас слишком много неб,
Чтобы, познав одно, не потерять других.
Спокойно ищем слог,
Стихийно в снах скользим.
Мечты идут ко дну, и плачут короли.
Как скучно, видит БОГ.
В нас слишком много зим,
Чтобы, познав одну, замерзнуть мы смогли.
Несется свысока:
Далекие края
Зовут не в мир утех – в покой, его бери.
Но нет. Летит строка.
В нас слишком много я,
Чтобы запомнить всех, оставшихся внутри
Там, где огонь погас,
Мы, кажется, пусты,
Глаза как зеркала, но держат взаперти
Чужие игры нас
И тайные кресты,
Которых на крылах душе не унести.