В Россию – с любовью? (о сериале «Война и мир»)
Новый телесериал по Толстому я поначалу смотреть не собирался. Исходя из того, что не в силах припомнить сколько-нибудь достойной западной экранизации русской классической (да и не только классической) прозы. Иностранные фильмы «а-ля рюс» – с известным количеством ряженых (которые, впрочем, не редкость и в отечественных эпохалках) – с цыганскими плясками, лихими тройками и т.д., и т.п. – увольте, всю эту развесистую киноклюкву мы имели удовольствие наблюдать не единожды. Стоит ли тратить время на очередной вестерн, где бы сексапильная Наташа Ростова утешала брутального князя Андрея исконно русским вопрошением «Ты в порядке?».
Я случайно включил телевизор на второй день показа. И, признаюсь, не выключал до конца.
Боюсь, что фильм не снискал бы признаний в Венеции или Каннах, буде он там представлен. Во всяком случае, в среде профессиональных кинокритиков. Картина сделана слишком просто: профессионально, добротно, однако без намерения потрясти зрителя какими-то режиссерскими или операторскими изысками. Оказывается, впрочем, что жанр традиционного «повествовательного», основанного на «первичных» эмоциях (таких как стыд, сострадание, любовь, жалость) мелодраматического кино далеко не исчерпал своих возможностей.
Да, это не великая лента. Но это честное кино. Его создатели исполнены искреннего желания проникнуть в глубь русского мира. Не беда, что он лишь обозначен. Разумеется, как любое иносказание (на языке другого искусства), фильм не адекватен роману. И – несопоставим с его духовным объемом, который в отличие от фильма не исчерпывается сюжетом. Но прекрасные женские лица – и Наташи, и княжны Марьи, и Сони, – в которые мы вглядываемся с семейственной ревностью, – эти лица искупают многие неуклюжести в показе того, что мы привыкли считать своим исключительным достоянием. Да и экранный Пьер Безухов – при личных (у каждого!) к нему претензиях – отнюдь не оскорбляет национального чувства. С другой стороны, безусловно прав Р. Дорнхелм, доверивший роль Кутузова российскому актеру – замечательному В. Ильину. Трудно представить в этом качестве какую бы то ни было голливудскую или европейскую знаменитость. Даже именование фельдмаршалом императора Александра «мой государь» – формула, немыслимая в устах изъясняющегося по-русски российского подданного, – не слишком коробит привыкшее ко всему отечественное ухо.
Я бы даже отважился утверждать, что это – патриотический фильм. Сделанный без громких фанфариад, он отмечен любовью к стране, давшей миру Л. Толстого и не могущей (в силу того, что она – Россия) покориться никакому «нетерпеливому герою». Что ж: «мысль народная» и «мысль семейная» – пусть воплощаемые «на стороне» – способны тронуть доверчивое русское сердце.
Один российский мыслитель говорил, что картины мира («войны и мира»!) должны быть умножены отнюдь не в ущерб истине. Приобщим же к прочим интерпретациям «нас» и эту наивную, но благородную версию.
«Литературная газета», № 45, 14 ноября 2007
|
|
